«Динамо» Киев — один эпизод из истории клуба
Один из самых грандиозных мифов о киевском «Динамо» появился в конце 50-х, во времена «хрущевской оттепели». Это легенда о «матче смерти».
6 августа 1942 года. Перед первым матчем «Старта» с «Флакелфом», казалось, ничто не предвещало трагической развязки
Команда «Динамо» Киев образца 1942 года
Первое упоминание об этом событии встречается на страницах газеты «Кишська правда» еще от 17 ноября 1943-го, то есть буквально спустя пару недель после освобождения Киева. Пропагандистская машина заpaботала, и в феврале 1944-го в газете Забайкальского фронта «На боевом посту» А. Борщаговский уже печатал повесть с продолжением «Динамовцы» — о матче в оккупированном Киеве. (На ту же тему предлагали написать Льву Кассилю, но, почуяв, что не все благополучно с фактами, известный писатель отказался.)
В августе—сентябре 1946-го Борщаговский — уже в киевской газете «Сталинское племя» — опубликовал киноповесть «Матч смерти». Затем все затихло. И лишь через 15 лет усилиями П. Северова и Н. Халемского читателям была представлена уже самая настоящая легенда — книга «Последний поединок». Обиженный Борщаговский ответил на это «Тревожными облаками», а затем и сценарием к фильму «Третий тайм». (Фильм снимали летом 1962 года. Любопытный факт: капитана немецкой команды «Легион кондор» играл бывший спартаковец Михаил Огоньков, проходивший в 1958-м вместе со Стрельцовым и Татушиным по знаменитому делу об изнасиловании. В фильме опального футболиста основательно загримировали.).
С тех пор практически в каждой книге, посвященной киевскому «Динамо», всплывал «матч смерти», от раза к разу обрастая все новыми шокирующими подробностями.
Уже в 1995 году, когда никакая советская цензура над душой не стояла и говорить не рекомендовалось разве что о шубах, один из очень известных украинских спортивных журналистов выпустил книгу, одну из глав которой посвятил «матчу смерти». В ней фигурировали все те же до боли знакомые перепевы: красная антифашистская форма динамовцев; грозная немецкая команда «Люфтваффе»; офицер гестапо с намеком: «Если победите — пощады не будет»; ни одного запасного на скамейке «Динамо»; жестокое избиение соперниками киевского вратаря Трусевича; подсуживание фашистам немецкого арбитра; пушечный удар Кузьменко, позволивший отыграть первый мяч, и долгожданная победа 5:3... А на следующий день — вызов в гестапо, арест, три недели страшных пыток и, наконец, расстрел четверых футболистов — Клименко, Коротких, Трусевича и Кузьменко как месть за поражение на футбольном поле... Кроме красных футболок, конечного счета и расстрела в этой истории не было ни слова правды!!!
Другой журналист, не менее известный, впал в другую крайность, огорошив статьей «Матч смерти, которого не было». Просто не было — и все тут! Оставим это на совести авторов и обратимся к фактам.
ДЕСЯТЬ ФАКТОВ О «МАТЧЕ СМЕРТИ»
Итак, первое. Это был не единственный матч. Всего летом 1942-го в Киеве с участием динамовцев было проведено десять игр и все выиграны с общим счетом 56—11.
Второе. Наша команда ни разу не выступала под названием «Динамо». В первой встрече она называлась «Хлебзавод» в остальных девяти — «Старт». Помимо динамовцев в команде играло несколько футболистов киевского «Локомотива».
Стадион «Динaмо» — 1942 год
Третье. Немецкая команда, о которой обычно говорят в связи с «матчем смерти», называлась не «Люфтваффе», а «Флакелф», и представляла она вовсе не фашистские ВВС, а совсем даже наоборот — немецкую часть противовоздушной обороны («Флакелф» — аббревиатура от совершенно непроизносимого немецкого обозначения ПВО). Против нее «динамовцы-стартовцы» провели два матча — 5:1 и 5:3.
Четвертое. Всего против немецких команд «Старт» провел четыре игры, еще три — против команд венгерских оккупационных частей и еще три — против украинских спортивных обществ.
Пятое. Никаких арестов на следующий день после матча-реванша не было. Через неделю после него (16 августа) динамовцы провели еще одну встречу. И уже 18 августа, как следует из стенограммы допроса М.Н. Свиридовского (от 3 марта 1944 года), арестовали Балакина, Гончаренко, Клименко, Кузьменко, Путистина, Свиридовского, Комарова, Трусевича и Тютчева — футболистов, которые работали на хлебзаводе. Их доставили в гестапо на Короленко, 33 (нынешнее здание СБУ а ранее — НКВД и КГБ...), и только спустя две недели состоялся допрос. На второй день после допроса Балакин (игрок «Локомотива») был освобожден. 11 октября всех остальных отправили в Сырецкий концлагерь... Причина ареста — чрезвычайно мутная штука. Одна из версий: кто-то «настучал» гитлеровцам о том, что они имеют дело с динамовцами, которые сплошь чекисты.
Шестое. Николай Коротких был и вправду казнен осенью 42-го. Но арестован он был позже остальных и действительно являлся членом партии и кадровым чекистом. Остальные же трое — Трусевич, Клименко и Кузьменко были расстреляны не спустя три недели после матча, а 24 февраля 1943 года, но не из-за мести фашистов (почему в таком случае не тронули автора двух мячей Макара Гончаренко?), а потому, что попали в число «наказанных заложников». Так у немцев назывались расстрелы за партизанские диверсии каждого третьего или пятого из заключенных. По одной из версий — после крупного поджога днем ранее на киевском механическом заводе «Слава».
Седьмое. Сохранились афиши почти всех матчей, и из них легко установить, что в том самом реванше 9 августа с «Флакелфом» в составе «Старта» наличествовали 14 игроков (перечисляем по афише): Трусевич, Клименко, Свиридовский, Сухарев, Балакин, Гундарев, Гончаренко, Чер-нега, Комаров, Коротких, Путистин, Мельник, Тимофеев, Тютчев.
Восьмое. Один из расстрелянных впоследствии футболистов, Иван Кузьменко, которому нерадивые историографы приписывают первый динамoвский ответный гол в этой игре, забитый ударом невероятной силы метров с 35, а также участие в комбинации, приведшей к третьему голу, в матче-реванше не играл.
Девятое. Очевидцы свидетельствуют, что все матчи, в том числе и оба с «Флакелфом», проходили без выходящих за рамки обычной товарищеской встречи грубостей и без тяжелых травм. Мало того, есть свидетельство присутствовавших на той самой игре, что, когда немцы действительно несколько раз сыграли грубо против наших форвардов, на поле высыпали венгры, обыгранные киевлянами двумя неделями раньше, и высказали немецким зенитчикам все, что они об этом думают.
Десятое. Очевидцы утверждают, что за все десять игр ни у одного из соперников не было нареканий к судейству, даже у немецких железнодорожников (12 июля 1942 года, 0:6), хотя динамoвцы в том матче вколотили два мяча из явных офсайдов...
Пропаганда не есть история. Пропаганда — прежде всего подтасовка фактов, укладка их в прокрустово ложе идеологии, история же должна быть объективной. Для бывших динамoвцев это был не «матч смерти», а «матч жизни». Жизни, которая продолжалась даже в нечеловеческих условиях оккупации. Для них это был просто футбол, шанс показать мастерство, обыграть соперника. Они и обыграли. А заодно и сунули мордой в грязь возомнивших о себе «новых хозяев». А потом пережили (а кто и нет) такое, что не дай бог никому из нас пережить. Светлая им всем память...